Владимир Войнович
3653
Потому что, как я думаю, счастье самое большое — это такое счастье, от которого умирают.
«Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина»
Потому что, как я думаю, счастье самое большое — это такое счастье, от которого умирают.
«Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина»
3654
И стала эта сочиняемая ею мнимость главным и единственным смыслом её настоящей реальной жизни.
«Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина»
И стала эта сочиняемая ею мнимость главным и единственным смыслом её настоящей реальной жизни.
«Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина»
3655
Тот не писатель, кто сам не верит в то, что он пишет. Для писателя граница между реальностью реальной и реальностью воображенной зыбка, легко размывается, сливая эти реальности воедино.
«Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина»
Тот не писатель, кто сам не верит в то, что он пишет. Для писателя граница между реальностью реальной и реальностью воображенной зыбка, легко размывается, сливая эти реальности воедино.
«Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина»
3656
Она крепко пожала ему руку, посмотрела в глаза, что в Чонкине сразу возбудило надежды. Он вспомнил, как тот же старший сержант Кисель читал ему записи из своего альбома с толкованиями знаков, подаваемых женщиной при встрече с мужчиной: «Жмёт руку – любит, крепко жмёт — крепко любит, крепко жмёт и смотрит в глаза — готова навсегда подарить свои ласки».
«Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина»
Она крепко пожала ему руку, посмотрела в глаза, что в Чонкине сразу возбудило надежды. Он вспомнил, как тот же старший сержант Кисель читал ему записи из своего альбома с толкованиями знаков, подаваемых женщиной при встрече с мужчиной: «Жмёт руку – любит, крепко жмёт — крепко любит, крепко жмёт и смотрит в глаза — готова навсегда подарить свои ласки».
«Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина»
3657
— Вот, девки, — начал он, наливая очередную порцию, — такая она наша жизнь. Имеет много, так сказать, туды-сюды поворотов. Война прошла зверская, а для чего и за что? У нас замполит говорит, мы, говорит, ребята, не за родину-Сталина воевали, а за Россию, за свободу и за лучшую жизнь. Такую, чтоб войны больше никогда не было и чтоб люди работали, деньги зарабатывали и покупали себе чего-нибудь из вещей. Ботинки там, польты, шапки и вообще.
«Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина»
— Вот, девки, — начал он, наливая очередную порцию, — такая она наша жизнь. Имеет много, так сказать, туды-сюды поворотов. Война прошла зверская, а для чего и за что? У нас замполит говорит, мы, говорит, ребята, не за родину-Сталина воевали, а за Россию, за свободу и за лучшую жизнь. Такую, чтоб войны больше никогда не было и чтоб люди работали, деньги зарабатывали и покупали себе чего-нибудь из вещей. Ботинки там, польты, шапки и вообще.
«Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина»
3658
Пусть про него говорят, что он не очень хороший писатель. А где критерии, кто хороший, а кто не хороший? Нет критериев. Во всяком случае, самому Ефиму нравилось, как он пишет, и он хорошо знал, что, если бы его не печатали и не платили денег, он все равно писал бы для себя самого. Но его печатают довольно внушительными тиражами и платят такие деньги, каких он не имел никогда.
«Шапка»
Пусть про него говорят, что он не очень хороший писатель. А где критерии, кто хороший, а кто не хороший? Нет критериев. Во всяком случае, самому Ефиму нравилось, как он пишет, и он хорошо знал, что, если бы его не печатали и не платили денег, он все равно писал бы для себя самого. Но его печатают довольно внушительными тиражами и платят такие деньги, каких он не имел никогда.
«Шапка»
3659
Вот придёт, и я ему скажу, что я его книгу не читал и читать не буду. Я не хочу читать про хороших людей. Я хочу читать про всяких негодяев, неудачников и проходимцев. Про Чичикова, Акакия Акакиевича, про Раскольникова, который убивает старух, про человека в футляре или про Остапа Бендера. А мой любимый герой — дезертир, торгующий крадеными собаками.
«Шапка»
Вот придёт, и я ему скажу, что я его книгу не читал и читать не буду. Я не хочу читать про хороших людей. Я хочу читать про всяких негодяев, неудачников и проходимцев. Про Чичикова, Акакия Акакиевича, про Раскольникова, который убивает старух, про человека в футляре или про Остапа Бендера. А мой любимый герой — дезертир, торгующий крадеными собаками.
«Шапка»
3660
Когда Ефима Семеновича Рахлина спрашивали, о чём будет его следующая книга, он скромно потуплял глаза, застенчиво улыбался и отвечал: — Я всегда пишу о хороших людях. И всем своим видом давал понять, что пишет о хороших людях потому, что сам хороший и в жизни замечает только хорошее, а плохого совсем не видит.
«Шапка»
Когда Ефима Семеновича Рахлина спрашивали, о чём будет его следующая книга, он скромно потуплял глаза, застенчиво улыбался и отвечал: — Я всегда пишу о хороших людях. И всем своим видом давал понять, что пишет о хороших людях потому, что сам хороший и в жизни замечает только хорошее, а плохого совсем не видит.
«Шапка»
См. также: Малиновый пеликан • Москва 2042 • Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина • Шапка