Владимир Войнович

«Шапка»

1. Пусть про него говорят, что он не очень хороший писатель. А где критерии, кто хороший, а кто не хороший? Нет критериев. Во всяком случае, самому Ефиму нравилось, как он пишет, и он хорошо знал, что, если бы его не печатали и не платили денег, он все равно писал бы для себя самого. Но его печатают довольно внушительными тиражами и платят такие деньги, каких он не имел никогда.

2. Вот придёт, и я ему скажу, что я его книгу не читал и читать не буду. Я не хочу читать про хороших людей. Я хочу читать про всяких негодяев, неудачников и проходимцев. Про Чичикова, Акакия Акакиевича, про Раскольникова, который убивает старух, про человека в футляре или про Остапа Бендера. А мой любимый герой — дезертир, торгующий крадеными собаками.

3. Когда Ефима Семеновича Рахлина спрашивали, о чём будет его следующая книга, он скромно потуплял глаза, застенчиво улыбался и отвечал: — Я всегда пишу о хороших людях. И всем своим видом давал понять, что пишет о хороших людях потому, что сам хороший и в жизни замечает только хорошее, а плохого совсем не видит.

4. …Шекспир, — говорит, — плохо писал, а ты того хуже. Шекспир — это английский писатель был. — А чего, он плохо писал? — Да не то чтобы плохо — неграмотно. На нашем языке его поправили, а в своём он слабоват был.

5. Ты писатель и должен понимать разницу между словами «можно» и «нужно». Я делаю то, что нужно, и поэтому мне кое-что можно, а ты того, что нужно, не делаешь, значит, тебе можно намного меньше, чем мне.

6. Отстраненный от оперативной работы, он нашёл своё призвание здесь. Оно состояло в составлении казенных бумаг и оформлении их наиболее желательным образом. По существу, в этих бумагах он никогда не писал неправду, но правду искажал до неузнаваемости. Он мог легко истолковать любое высказывание, или действие, или движение души как попытку подорвать основы нашего строя и изобразить это так, что уже можно зачитывать приговор. А в другом случае мог те же самые факты использовать для представления к ордену или записи в жилищный кооператив.

7. Я не могу, скажем, сделать дом лучше, чем он есть по проекту, но иногда меня заставляют делать хуже, чем я могу, и это мне не нравится. Когда я возражаю, это не нравится моему начальству.

8. Старшина Шулдыков, который первым учил меня этому, говорил, бывало: «Вы у меня и на гражданке будете за три минуты вскакивать. Я вас этому научу. Это моя цель жизни». Если другой цели у него не было, можно считать, что жизнь старшины Шулдыкова прошла совершенно бесследно.


См. также: Малиновый пеликан • Москва 2042 • Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина