Цитаты о браке

1672
Жениться — это не только оладьи да вышиванье, да по саду-огороду прогулки рука об руку, это ж портки снимать!
Татьяна Толстая, «Кысь»

1699
Вопреки расхожему мнению, неглубокому, как все расхожее, любовь существует не для продолжения человеческого рода. Одного взгляда на человечество достаточно, чтобы убедиться, что человечество, так же, как и весь животный мир, прекрасно размножается без всякой любви, исключительно благодаря физиологическому инстинкту. Во всех обществах, во всех культурах любовь и брак существовали раздельно, сливаясь в одно только при исключительно редких и благоприятных обстоятельствах.
Татьяна Толстая, «Река»

1728
Бабского тулова, говорят, много не бывает; верно говорят. Расперло Оленьку вширь и поперек – краше некуда. Где был подбородок с ямочкой, там их восемь. Сиськи на шестой ряд пошли. Сама сидит на пяти табуретах, трех ей мало. А надысь дверной проем расширяли, да видно, поскупились: опять расширять надо. Другой бы супруг гордился. А Бенедикт смотрел на всю эту пышность без всякого волнения. Не тянуло ни козу ей сделать, ни щекотить, ни хватать.
Татьяна Толстая, «Кысь»

1729
Мужчина полагает, что женская рука устроена как швейцарский ножик: там и пивная открывашка, и ножнички, и штопор, и какая-то чикалка, и крючок, и пинцет, и пилочка, и отвертка, и пассатижи. В нее встроены хваталки для горячего и клещи для приема грязных тарелок. Поев, мужчина протягивает опустошенную тарелку в пространство, и она сама куда-то там девается и, вероятно, моется.
Татьяна Толстая, «Лёгкие миры»

1730
В следующих поколениях будут рождаться женщины со встроенной солонкой и перечницей; эволюция, я убеждена, движется именно в эту сторону. Ведь когда мужчина, отложив книгу, вставленную между тарелкой и салатной миской, обводит глазами пространство вокруг себя и задает вселенной вопрос: «А у нас соль есть?» — он же не имеет этого в виду, правда? Он хорошо знает: соль у нас есть. Он просто ждет, чтобы у женщины отвинтилось, протянулось, посыпало и завинтилось обратно.
Татьяна Толстая, «Лёгкие миры»

1759
Раздражённо размышлял Денисов об Австралии, рассеянно — о Лоре, невесте. Все уже было в общем-то, решено, и не сегодня-завтра он собирался стать её четвёртым мужем, не потому что, как говорится, от неё светло, а потому что с ней не надо света. При свете она говорила без умолку и что попало.
Татьяна Толстая, «Невидимая дева»

1778
Мягкими были подушки, мягкими — тефтельки, дважды провернутые через мясорубку, все так и манило, и Зоя жужжала пчелой: поторапливайся, дружок! Поторапливайся, дрянь такая! Хотелось попасть замуж, пока не стукнет двадцать пять — потом уже все, молодость кончится, тебя выведут из зала, на твое место набегут другие: быстрые, кудрявые!
Татьяна Толстая, «Невидимая дева»

1782
Побывала она замужем — все равно что отсидела долгий, скучный срок в кресле междугороднего поезда и вышла усталая, разбитая, одолеваемая зевотой в беззвездную ночь чужого города, где ни одной близкой души.
Татьяна Толстая, «Круг»