Цитаты о власти

4354
На самом деле над каждой войной работает огромное число людей, но их усилия не видны постороннему взгляду. Войны обычно начинаются. когда оркские власти слишком жестоко (а иначе они не умеют) давят очередной революционный протест. А очередной революционный протест случается, так уж выходит, когда пора снимать новую порцию снафов. Примерно раз в год.
Виктор Пелевин, «S.N.U.F.F.»

4368
Стилистические журналы учат, что роскошь — это окружить себя дорогими вещами. Но они лгут. Настоящая роскошь — древняя, истинная — это окружить себя дешёвыми жизнями. Вот как Сталин. Или Каракалла…
Виктор Пелевин, «Непобедимое Солнце»

4371
Нам ведь всего не говорят. Только иногда намекают, что мы, значит, будем мучениками, а партнеры просто так подохнут. Дедушка старый, ему всё равно.
Виктор Пелевин, «Непобедимое Солнце»

4379
Официально считается, что Элагабал утратил доверие солдат. Утверждают, что он погряз в неге, роскоши и изощренных видах разврата, которые оттолкнули от него армию, склонную к более традиционным формам гомосексуализма. Но так говорили обо всех убитых императорах.
Виктор Пелевин, «Непобедимое Солнце»

4393
Философы спорят, что есть благо; цезари знают это и так. Увы, и первые, и вторые редко его обретают.
Виктор Пелевин, «Непобедимое Солнце»

4413
Жизнь в Риме хороша тем, что все чудачества императора сразу же получают надлежащую юридическую базу — этим мы и отличаемся от варварских восточных деспотий, даже не понимающих, что такое верховенство закона.
Виктор Пелевин, «Непобедимое Солнце»

4424
Римские боги не знали того, что знала даже моя бабка: власть над миром нельзя получить раз и навсегда. Они смогли когда-то победить титанов — но где им было победить людей, уходящих к новым богам? От такой угрозы нет защиты ни у одного небожителя.
Виктор Пелевин, «Непобедимое Солнце»

4445
…факт, что любая неординарная личность, видящая свою цель в чем-то кроме воровства, традиционно воспринимается нашей властью как источник опасности. И чем неординарней такая личность, тем сильнее власть её боится.
Виктор Пелевин, «t»