Цитаты о государстве

4305
Унылый и обыденный акт любви, совершаемый не по взаимному влечению, а по привычке (у людей так оно чаще всего и бывает), всегда напоминал мне наши выборы. После долгого вранья пропихнуть единственного реального кандидата в равнодушную к любым вбросам щель, а потом уверять себя, что это и было то самое, по поводу чего сходит с ума весь свободный мир…
Виктор Пелевин, «Empire V»

4311
Критикуя репрессивный оркский режим, мы часто забываем, какова его подлинная природа. И чем сложнее определения, которыми мы пользуемся, тем запутаннее кажется вопрос. Однако суть можно объяснить предельно просто. Режим — это все те, кому хорошо живётся при режиме.
Виктор Пелевин, «S.N.U.F.F.»

4312
Все без исключения революции в нашем уркистане кончаются кровью, говном и рабством. Из века в век меняется только пропорция. А свобода длится ровно столько, чтобы успеть собрать чемодан.
Виктор Пелевин, «S.N.U.F.F.»

4561
Как грустно жить на белом свете! Я завидую всем, кто способен заниматься своей работой независимо от государства. Да, практически все — кроме кино и театра. (Я не говорю о телевидении, ибо это — не искусство.) Свободны. От заработка они тоже свободны, но по крайней мере они могут работать. Какая хамская власть! Разве нужна ей литература, поэзия, музыка, живопись, кино? Нет, наоборот, сколько бы было ликвидировано сложностей!
Андрей Тарковский

4577
Государственная политика тех лет развивала в русском человеке предприимчивость, сметку и высокую трансграничную мобильность. Поэтому вскоре Павел выехал из России по фальшивому израильскому паспорту — сперва дал Дубая, потом осел во Франции, где получил зелёное убежище как студент казанской медресе, а по окончании срока переоформился в ингушского гея.
Виктор Пелевин, «Путешествие в Элевсин»

4688
Уже пять веков живём от конфискации до мобилизации, а сердоболы из своих усадеб рекомендуют рожать больше детей, потому что нужно же кого-то зачислять в конницу. — Чтоб с пелёнок лошадками деревянными играли, сабельками…
Виктор Пелевин, «KGBT+»

4692
«Когда пришли за соседом, я молчал», говорили в карбоне, «а потом пришли за мной». Не очень понимаю это карбоновое моралите — если бы лирический герой не молчал, его бы забрали вместе с соседом, а так попил пиваса ещё пять вечеров.
Виктор Пелевин, «KGBT+»

4693
Суть вкратце сводится к тому, что нельзя пройти к добру и свету по человеческим трупам — ни бодрой поступью реформ, ни на танках. По костям можно пройти только к параше, что мы и имеем последние пятьсот лет во всех фрактальных смыслах. И все остальные, кто ходил по костям, тоже. Наша проблема в том, что мы как народ и духовная культура пошли не за Толстым, а за Лениным и Сталиным, и с тех пор повторяем этот выбор в каждом нейросифилитическом содрогании государственной мысли, накрывающем страну с мавзолея…
Виктор Пелевин, «KGBT+»